Увидел у Сергея Блинова сравнение недельной инфляции в 2024 и 2023 годах и посмотрел на него свежим взглядом.
Я немного «дорисовал» его, точнее, сделал пару пометок там, где инфляция прошлого года улетала в космос. Таких моментов было два. Первый – в июле, связанный с индексацией тарифов на ЖКУ. Второй – в ноябре-декабре, связанный в первую очередь с бешенным огурцом, помидорами и прочей картошкой. Да еще самолетами. В остальном же инфляция была сравнима с прошлогодней – без огурца, томата и самолета в ноябре она была стабильно ниже прошлогодней, в декабре же – как правило, несколько выше.
В остальное же время инфляция в прошлом году точно не была выше позапрошлогодней. Что интересно, скачкИ инфляции нередко списывали в том числе на скачкИ курса рубля, против чего я в целом не возражаю. Однако, за год импортные автомобили подорожали меньше отечественных (2,2% против 4,5% — а ведь цены вверх должен был толкать и рост утильсбора). А смартфоны с пылесосами – даже подешевели. Причем, я проверял по ценам на маркетплейсах. Если цены на IPhone ходили, как правило, за курсом, то «китайцы» более-менее стабильно дешевели.
Посмотрел беседу (дискуссию, интервью, кому как угодно) Василия Олейника и экономиста Олега Вьюгина. Интересная беседа.
Для начала скажу, с чем я согласен.
Абсолютно согласен с Василием, что уже скоро с большой вероятностью экономика либо «получит удар», как сказал он, либо просто пойдет заваливаться, и мы получим «хороший» кризис. Я давно об этом говорю, и мое объяснение, что причиной этого будет не ставка сама по себе, а комплекс факторов от отмены льготной ипотеки до запоздалого ужесточения макропруденциальных норм.
Очень понравилось, что сказал Олег Вьюгин насчет заморозки вкладов: «Все вклады уже в экономике. Смысла замораживать депозиты, чтобы привлечь их в экономику, нет. Есть один смысл – сохранение банковской системы в случае бегства вкладчиков». Насчет возможностей для бегства мы с вами еще подумаем. Пока дам один график от Павла Рябова:
Обратите внимание на правый график — рост депозитов год к году. И рост сейчас, как оказывается, не самый сильный, и падения (то есть «набеги» на банки) уже были. И ничего, как-то пережили. Переток денег со вкладов в фондовый рынок, возможно, тогда происходил, и тот начинал рост. Но никаких выстрелов в небо не было. Объем депозитов сейчас впечатляет больше в абсолютных цифрах. По отношению к ВВП он не так чтобы сильно выше прошлых пиков.
Вспомнил на днях книгу Бартона Биггса «История инвестиционных стратегий. Как зарабатывались состояния во времена процветания и во времена испытаний» (в оригинале Wealth, War and Wisdom — в переводе «Богатство, война и мудрость»), в которой рассматривался опыт Второй мировой войны. Я писал раньше об этой книге здесь.
А сейчас я вспомнил о ней, потому что увидел в некоторых каналах высказывания о том, что мы уже увидели дно рынка. Биггс писал, что минимумы рынка часто приходились на те события, влияние которых на ход войны можно было оценить только спустя какое-то время. Например, минимум английского рынка пришелся на сражение за Дюнкерк в начале лета 1940 года. Главным успехом союзных сил Британии и Франции тогда была эвакуация основной части войск в Великобританию. Германии не удалось тогда разгромить франко-британские войска, зато удалось уничтожить значительную часть французской техники и почти полностью взять в плен голландскую и бельгийскую армии. Только представьте: впереди была целая война с бомбежками Лондона и других городов Британии, а акции после Дюнкерка только росли.