Мы продолжаем анализировать торговую сделку между США и Китаем, в частности осуществимость ее отдельных аспектов, чтобы понять, насколько оправдан и уместен вообще какой-либо рыночный оптимизм. Я бы хотел углубиться в проблему «игры с нулевой суммой» в международной торговле, которую я начал во вчерашней статье и обратить внимание на «больной» для Трампа вопрос закупок сельхозпродукции.

Напомню, что советник Трампа Лайтхайзер заявил, что Пекин увеличит закупки сельхозпродукции на 16 млрд. долларов, сверх объема в 24 млрд. (до обострения торговых отношений в 2018) и по словам чиновника может потенциально закупить аж на 50 млрд. долларов.  Пекин же в свою очередь продолжает проговаривать мантру «в зависимости от рыночных условий…». 

Возможность вот так быстро вернуть американских фермеров в игру, очевидно, будет зависеть от того, как сильно полагается Китай на альтернативных поставщиков (Бразилию и Аргентину) и от того, как выгодно полагаться на них. Первая подразумевает издержки, связанные с практически «обрушением» сельхоз. сектора торгового партнера из-за тесноты связей, второй момент – конкретные материальные издержки. 

Итак, по условиям торгового соглашения, Китай должен будет увеличить импорт из США на 100 млрд. долларов в следующем году. В относительном выражении это составляет рост на 54% (по сравнению с импортом в 2017 г.) и сжатые сроки проведения «ребалансировки» торговли поднимают вопрос — кто за этот импорт будет платить. Рост импорта должен либо абсорбировать внутренний спрос, либо за это должны «расплачиваться» другие торговые партнеры Китая. «Органический» рост Китая на 6% в год сразу позволяет отвергнуть первую версию, поэтому если стороны будут придерживаться торгового соглашения, неминуемо пострадают торговые партнеры Китая, которых придется потеснить. 

Встает вопрос: кто примет на себя удар?

Что касается промышленных товаров, то потенциальные жертвы торгового соглашения – ЕС, Южная Корея, Япония. В своей недавней статье, МВФ оценил, что почти половина планируемого увеличения импорта американских товаров (42 млрд. долларов) будет достигнуто за счет сокращения импорта товаров из ЕС. Потери Корея и Сингапура от торговой сделки могут достигнуть 1% и 1.9% ВВП, так как экспорт этих стран вероятно также должен будет сократиться. 

Декабрь – очень неудобное время для новых тарифов. Почему, спросите вы? Потому что декабрь — это время подарков и рождественских сказок. Какой подарок на рождество для Америки может быть лучше, чем фондовый рынок на историческом пике? Трамп знает, как устроить праздник. Он также превосходный рассказчик рождественских сказок. И одна из них – «первая фаза» торговой сделки.  

Откуда такой скептицизм? Из всех торговых заголовков и новостей, переполненных оптимизмом, я выделил «инсайд», представленный Эдвардом Лоуренсом, корреспондентом Fox Business (СМИ лояльное Трампу). До официального объявления пока все на уровне спекуляций, но это вполне позволяет оценить реальное положение дел (и забеспокоиться):

— Бумажный вариант «первой фазы» сделки будет;

— США отменит только небольшую часть тарифов в качестве жестов доброй воли; 

— Китай согласился закупать продукцию на 50 млрд. долларов/год, но только на словах. В официальном документе не будет никаких гарантий!

Следующий понедельник – дата стресс-теста на рынке межбанковского финансирования США. Хедж-фонды должны будут рассчитаться за бонды, купленные на аукционе Трежерис на этой недели, а компании — выделить резервы для погашения квартальных налоговых обязательств, что может уменьшить ликвидность в банковской системе на 100 млрд. долларов. Эти два основных фактора стали причиной острой нехватки ликвидности в середине сентября, когда процентная ставка на рынке РЕПО подскочила до 10%, что в 4 раза превысило бенчмарк ФРС – ставку по федеральным фондам. 

Если быть точнее, испытанию подвергнется тактика ФРС по увеличению резервов крупных банков (эти кредитные средства банки, по идее, должны впоследствии предоставлять на рынке, ослабляя стресс). Основным инструментом выступали операции РЕПО – предоставление денег в залог ценных бумаг, с последующей реверсной операцией. Поначалу операции имели характер экстренного вмешательства – неопределенный объем, короткая длительность. Сначала она составляла 14 дней, но, когда стало ясно что дефицит приобрел перманентный характер — увеличилась до 42 дней. Месячный объем операций также последовательно увеличивался, так как спрос превышал предложение и сейчас составляет 60 млрд. долларов в месяц. 

Два события, которые привлекли мое внимание и которые могут напрямую повлиять на торговую сделку и исход президентских выборов: 

— Китай закрывает принудительные лагеря для уйгуров;

— Министерство сельского хозяйства опубликовало данные по прибыли сельскохозяйственного сектора США. Цифры противоречат сообщениям мейнстрим медиа о «катастрофическом положении» фермеров. 

«Уйгурское дело»

В ответ на волну глобального осуждения и недавнего законопроекта Белого Дома по Синцьзяну, изобилующего санкционными маневрами для Трампа, Китай, по всей видимости, поддался давлению и принял решение закрыть принудительные «учебные центры» для китайских мусульман, которые Запад считал концентрационными лагерями:

Губернатор «Восточного Туркестана» заявил, что подопечных пора выпускать в свободное плавание. Все они обзавелись «доходными профессиями».  

Европейские фондовые рынки начали неделю с незначительного минуса на фоне слабой статистики по китайской экономике, отсутствия ясности по декабрьским тарифам несмотря на приближение дедлайна и неопределенности перед заседаниями ФРС и ЕЦБ в середине недели.  

Данные по рынку труда в США удивили в пятницу. Прирост рабочих мест и снижение уровень безработицы более чем оправдали версию об «отсрочке» рецессии.  Тем не менее к сюрпризу стоит отнестись осторожно по двум причинам: 

  — Рабочие GM вернулись за станки. Забастовка потянула вниз число рабочих мест в прошлом месяце, а завершение забастовки вызвало прирост примерно такого же размера в ноябре:

— Корректировка на сезонный фактор – день благодарения оказалась менее значительной чем в прошлый периоды, так как четверг 28 ноября был последним днем учета BLS за ноябрь. Следовательно, часть данного сезонного эффекта отразится в следующем месяце. 

Китай заявил в пятницу что отменит часть импортных тарифов на соевые бобы и свинину из США. Несмотря на череду противоречивых заявлений и решений, отбрасывающих прогресс назад, коренной тренд на «разоружение» сторон, похоже, остается в силе.  

Освобождение от тарифов будет основываться на соответствующих заявках отдельных фирм, заявило министерство финансов. Тем не менее ведомство не предоставило точные цифры, что затрудняет оценку масштаба уступок. 

Китай ввел 25% тарифы на соевые бобы и свинину из США в 2018 году в качестве контрмер к карательным пошлинам США, которые были призваны принудить Китай к справедливому обращению с иностранными компаниями. 

Однако значение «жестов доброй воли» Китая для хода переговоров находится под большим сомнением, если рассмотреть ситуацию с запасами и инфляцией цен на свинину в Китае:

На графике видно, что инфляция цен на свинину с начала года составила более 70% в годовом выражении, а запасы сократились почти вдвое. Дополнительные ограничения в поставщиках (способных поставить необходимый объем) и низкий потенциал перестройки цепочек поставок говорят о том, что Китай вынужден отменять тарифы чтобы стабилизировать внутренний рынок.

Число отрицательных сюрпризов в данных по американской экономике продолжает увеличиваться, что нельзя сказать про европейскую статистику. Индекс активности в непроизводственном секторе США снизился до 53.9 пунктов вопреки прогнозу в 54.5 пунктов в ноябре. 

Заглянув «под капот» можно видеть, что наибольшее снижение продемонстировали субкомпоненты объемов производства/оказанных услуг (-5.4 пункта до 51.6 пунктов) и импорта (-3.5 пунктов до 45 пунктов) указывая прежде всего на тяжесть влияния торговых трений между США и Китаем. Компонент занятости, напротив возрос на 1.5 пункта до 55.5 пунктов), а компонент экспортных заказов возрос на 2 пункта до 52 пунктов. Широкий индекс активности находится в нисходящем тренде примерно с конца 2018 года:

В непроизводственном секторе заняты 80% населения США, в связи с этим он заслуживает пристальное внимание для оценки перспектив занятости и следовательно потребления. 

Усилия ФРС оживили спрос на риск в конце лета — начале сентября и сильно разбухший рынок облигаций с отрицательной доходностью принял менее угрожающие размеры. Если в сентябре эта цифра составляла 17 трлн. долларов, то сейчас она снизилась до 11.5 трлн. Есть перспективный фактор, который может опустить эту цифру еще ниже, который резко ограничивает возможность японской иены к росту.

Речь идет о новом пакете фискального стимулирования японского правительства. Ранее я писал, что МВФ рекомендовал японскому ЦБ скупать больше коротких облигаций, что сделать временную структуру ставок более выпуклой вверх, т.е. что необходимо для японских банков с точки зрения кредитования. В ответ глава японского ЦБ жаловался на «недостаток координации фискальной и монетарной политики», мягко намекая на ограниченность предложения на рынке JGB, где ЦБ уже долгое время чуть ли не единственный игрок. Несмотря на то, что Харухико Курода уверял что ограничений в применении инструментов нет, корректное применение наталкивается на определенные барьеры, главный из которых – ограничение свободы в выборе не объема, а композиции покупок.