Работа футуролога — создание «историй о будущем». Казалось бы, зачем рассказывать, если можно предсказывать? Однако все попытки «рассчитать» будущее до сих пор ни к чему не приводили. Степень неопределенности оказывалась настолько высокой, что учесть все возможные факторы, влияющие на изменения, не могли ни самая совершенная аналитическая методика, ни сверхмощный компьютер.
Пытаться «рассчитать» наиболее вероятные варианты развития событий в каком-то небольшом секторе экономики или общественной жизни – это, разумеется, более реально. Однако все предсказания становятся бессмыслицей, если не учитывать контекст.
Профессиональный «предсказатель будущего» — востребованная фигура в корпоративном мире. Так, после 1970-х годов в компании Shell всерьез заинтересовались «сценарным планированием». «Сценирование» — попытка обойти проблему неопределенности. Если будущее нельзя «рассчитать», возможно, стоит попробовать представить его в виде альтернативных сюжетов, состоящих их событий, cвязанных логикой повествования.
Там, где бессильны математические расчеты, на помощь могут прийти методы, заимствованные из творчества: логика рассказа, целостность сценария, эмоциональная насыщенность драмы. Причем, как выясняется, для продуцирования художественного вымысла существуют вполне прикладные научные технологии.
В настоящей сказке или мифе все начинается с ошибки. Неправильно выбранный поворот дороги или неосторожно открытая дверь выводят героя из мира повседневности. Герой обнаруживает, что ему предстоит решать свои проблемы в мире сверхъестественного, а затем вернуться в мир людей в качестве человека, познавшего обе реальности: земную и «потустороннюю». Ошибка, Инициация, Возвращение — вот три кирпичика «генетического кода» любого рассказа.
И наоборот, можно предположить, что зимой люди совершают больше сделок не потому, что у них больше свободного времени, а потому что это просто-напросто выгоднее.
Если бы повышенной выгоды в определенные периоды не было, то спрос бы ложился равномерно по году, поскольку потребность в жилье не зависит от времени года. Но раз этого не наблюдается, значит, на то есть причины и они связаны не с покупателями, а с продавцами. Причем не только продавцами квартир, но и продавцами кредитов, то есть с банками.
Конечно, хрущевки имеют свои всем известные минусы, и о них мы поговорим ниже.
Вот и многие добровольные покупатели «муравейников» концентрируются только на минусах пятиэтажек, игнорируя все остальное.
Но все они забывают, что вместе с хрущевками уничтожается и все остальное, что их окружает. А это:
— тихий спокойный район
— уже обжитая территория, с высаженными деревьями, где просто приятнее
— налаженная инфраструктура
— низкая плотность населения (главное преимущество!)
— удобные парковки, прогулочные зоны
Ничего этого не останется. Разумеется, никто не собирается сносить хрущевку, чтобы поставить там новые пятиэтажки. Застройщикам это не интересно. Поставят огромные коробки, каждая на 500-1000 квартир, высотные дома будет продувать ветер, зелени минимум, дворы превратятся в одну большую парковку, детей выпускать погулять будет нереально.
Все должны четко себе понимать, что реновация — равно уплотнение. Единственный смысл реновации – борьба за дорогую московскую землю
МИФ № 1 Недвижимость — идеальная инвестиция;
МИФ № 2 Ипотека — замечательное средство для приобретения жилья;
МИФ № 3 Рента квартиры — шикарный бизнес.
Россия, Красноярский край, г. Красноярск на дворе 2019 год
Среднестатистический Сибиряк решил приобрести квартирку 57 квадратных метров. В среднем 1 квадратный метр обойдется в 53 000 р.
Общая стоимость такой квартиры – 3 021 000 р. (45 622$)
Вернемся в прошлое, например в 2014 год, до начала известных событий, когда 1$ стоил 35,98 р. Данная квартира бы стоила 83 963$
Резюме: За четыре года, в долларовом эквиваленте квартира упала в цене на 54,3%
Пойдем далее… Как среднестатистическому Сибиряку купить эту квартиру? Конечно же ипотека!
Первоначальный капитал – 454 000 р.
Ипотека – 2 567 000 р.
Условия ипотеки 9,5%, срок – 20 лет.
Ежемесячный платеж — 23 928 р.