экономика китая

Си признал, что над Китаем нависли темные тучи. 

На пятилетнем съезде Коммунистической партии в октябре 2022 года Си добился беспрецедентного переизбрания на третий срок в качестве главы партии. 

Выступая перед примерно 2300 партийными делегатами в Пекине, «рулевой», как его теперь называют в государственных СМИ (с тревожными отголосками поклонения Мао Цзэдуну более полувека назад), описал десятилетие в основном гладкого плавания при его правлении.

По его словам, крайняя нищета была ликвидирована, а его политика «ноль ковид» спасла жизни. 

Партия «эффективно сдерживала этнических сепаратистов, религиозных экстремистов и воинствующих террористов», сообщил он, используя довольно расплывчатые определения каждого из них. 

Но он также предупредил партийных лидеров, чтобы они «были готовы противостоять сильному ветру, неспокойной воде и даже опасным штормам».

Экономическая команда Си Цзиньпина. Экономика Китая вступает в предвоенное время. И что это значит для России.

Состав членов новой команды Си Цзиньпина говорит о том, что Китай готовится к дальнейшему ухудшению отношений с США, а потому намерен форсировать курс на повышение экономической и технологической автономии.

Среди 24 членов нового Политбюро выделяется группа людей, которые составят костяк экономической команды. 

Куратором макроэкономического блока будет Хэ Лифэн, нынешний глава Госкомитета по реформам и развитию, бывшего Госплана. 

Товарищ Хэ известен как дирижист и сторонник повышения роли государства в экономике.

Другие важные должности могут получить люди, имеющие богатый опыт работы в аэрокосмической промышленности, оборонке, системе здравоохранения. 

Если раньше, в период бурного роста, экономикой КНР управляли преимущественно гражданские инженеры и банкиры, то профиль нового состава больше подходит для управления предвоенного времени.

9 трендов, за которыми стоит следить в 2023.

После двух лет, в течение которых пандемия была силой, определяющей ближайшее будущее, теперь главной движущей силой стала СВО. 

В ближайшие месяцы миру придется бороться с непредсказуемостью влияния конфликта на геополитику и безопасность; 

борьба за контроль над инфляцией; 

хаос на энергетических рынках; 

и неопределенный путь Китая после пандемии. 

Чтобы еще больше усложнить ситуацию, все эти вещи тесно связаны между собой, как ряд взаимосвязанных зубчатых колес. 

Вот десять тем и тенденций, на которые стоит обратить внимание в следующем году.

1. Все внимание на Украину. 

Цены на энергоносители, инфляция, процентные ставки, экономический рост, нехватка продовольствия — все зависит от того, как будет развиваться конфликт в ближайшие месяцы. 

Олаф Шольц возглавляет деловую делегацию голубых фишек в Китае.

Немецкая промышленность проявляла странное нежелание уменьшать свою зависимость.

Редко за последние годы рутинная инаугурационная поездка главы правительства вызывала такой живой интерес как дома, так и за рубежом. 

Когда канцлер Германии Олаф Шольц посетил Пекин с визитом 3 ноября, он станет первым западным лидером, который сделает это с начала пандемии COVID-19. 

Эммануэль Макрон, президент Франции, очень хотел поехать вместе с Шольцем, хотя желательно не сразу после того, как лидер Китая Си Цзиньпин был назначен главой Коммунистической партии на третий срок, нарушающий нормы. 

Мистер Шольц сказал nein. 

Вместо этого он берет с собой 12 генеральных директоров немецких фирм с голубыми фишками, включая Merck, Siemens и Volkswagen.

Саммит G20: СВО и соперничество Китая и США в Азии. Динамика недоверия вокруг саммита.

Пока Байден и Си Цзиньпин готовятся к встрече, Юго-Восточная Азия с тревогой наблюдает за ухудшением отношений между Америкой и Китаем.

Сегодня Юго-Восточная Азия, вероятно, является самым динамичным регионом мира. 

Его почти 700 миллионов человек непропорционально молоды. 

По мере того, как регион выходит из пандемии, возрастает интерес внешних инвесторов, прежде всего Индонезии. 

В прошлом самая густонаселенная страна Юго-Восточной Азии проигрывала. 

Но при президенте Джоко Видодо, или Джокови, идет новый импульс роста, который более открыт для иностранных инвестиций, чем раньше, в том числе в новых областях, таких как аккумуляторы для электромобилей.

Китай и Америка почти не разговаривают, хотя надвигаются кризисы.

Царит неуютное затишье, но грядет буря.

За четыре года пребывания Дональда Трампа в Белом доме отношения между Америкой и Китаем сотрясли бури. 

Была торговая война, подкрепленная президентскими твитами, «настоящим» предписывающими американским предприятиям покинуть Китай. 

Также были взаимные обвинения в происхождении covid-19, включая теории заговора, продвигаемые китайскими дипломатами, о том, что вирус возник в американской военной лаборатории. 

В 2020 году госсекретарь Майк Помпео призвал свою страну ясно увидеть свои различия с «обанкротившейся, тоталитарной» идеологией Коммунистической партии и дать китайскому народу возможность «побудить Китай к переменам». 

Конец романа Apple с Китаем.

Covid-19, затраты и геополитика заставляют производителя iPhone производить и продавать свои гаджеты в других странах.

Рост заводов на юге Индии знаменует собой новую главу в истории крупнейшей в мире технологической компании. 

Успех Apple за последние два десятилетия — выручка выросла в 70 раз, цена акций — в 600 раз, рыночная стоимость — 2,4 трлн долларов — отчасти является результатом большой ставки на Китай. 

Apple делала ставку на китайские заводы, которые сейчас производят более 90% ее продукции, и добивалась расположения китайских потребителей, которые в некоторые годы приносили до четверти дохода Apple.

Тем не менее, экономические и геополитические сдвиги вынуждают компанию начать поспешный уход из Китая. 

Это знаменует собой большой сдвиг для Apple и символизирует еще больший сдвиг для мировой экономики.

Рулевой Китая Си Цзиньпин предупреждает о сильных ветрах и опасных штормах впереди: экономика Китая падает; а геополитическое напряжение, одержимость контролем и битва за технологии растут; в Тайване возможно применение силы. 

Китай бросает вызов послевоенному порядку. Чьи нормы будут доминировать в 21 веке. Почему СВО — это фантастическая возможность для Китая.