Шутник Васек и волшебница Василиса

Только закончил читать «Преступление и наказание» Теперь постоянно разглядываю из машины вывески микрофинансовых организаций...

А. Г., Так вот, с точки зрения последствий идеологии можно разделить на две группы. Первая желает изо всех сил углубить и расширить регулирование и предельным последствием здесь является тотальная бедность и концлагерь. Последствиями действий тех, кто хочет регулирование уменьшить является процветание. Мы можем по-разному назвать эти две группы идеологий, хоть «левые» и «правые», хоть «красные» и «синие» — суть от этого не меняется. Экономическая теория, которая является здесь инструментом для прогнозирования, говорит нам о том, что произойдет, если они действительно будут проводить свои идеи в жизнь. И совершенно очевидно, что как бы мы ни называли эти две основные идеологические группы, коммунисты, социалисты, нацисты и фашисты окажутся в одной и той же группе.

А. Г., Очевидно так же, что «политический спектр» в котором есть хоть какой-то познавательный смысл, имеет вид прямой, а не двух координатных осей, на которых каждый «откладывает», что захочет. По идее, это даже должна быть не прямая, а вектор, выходящий влево из точки «анархия», все, кто левее — это этатисты разной степени, крайней левой позицией является коммунизм.

Если отбросить сказанное по поводу монополизма авторами популярной литературы о картелях и трестах, у нас исчезнут все аргументы в пользу того, что растущая монополизация делает капитализм невыносимым. В капиталистической экономике, свободной от государственного вмешательства, монополии занимают гораздо более узкое место, чем утверждает эта литература, а о социально-экономических последствиях монополизма следует судить иначе — отбросив пустые словечки о диктатуре цен и господстве трестовских магнатов."

Средства против спада

Я стремился не уклоняться, таким образом, от того уз­кого пути, который ведет между дефляцией и инфляцией. Перечень тех случаев, когда министерство народного хозяй­ства и эмиссионный банк оказывали действенную поддерж­ку предприятиям, показывает, что современное рыночное хозяйство вполне способно действенно противостоять тен­денциям спада, не подвергая опасности стабильносгь валюты.

Мероприятия, которые мы тогда проводили и которые были вызваны политико-экономическим положением стра­ны, были, таким образом, старательно продуманы. В конце марта 1949 года Банк немецких земель (государственный банк) отказался от суровой кредитной политики, согласно которой кредиты могли предоставляться только в том же размере, что и в конце октября 1948 года. С 11 июня 1949 года обязательный минимум финансовых резервов был сни­жен с 15 до 12%, или соответственно с 10 до 9%. 27 мая 1949 года последовало снижение ставки учетного процента на 1/2% и затем 14 июля того же года еще на 1/2%, то есть всего с 5 на 4%. В конце лета 1949 г. банкам была предо­ставлена специальная дотация в размере 300 миллионов не­мецких марок; эта сумма должна была быть использована для предоставления долгосрочных кредитов промышленным предприятиям. 1 сентября было повторно проведено сниже­ние обязательного минимума финансовых резервов, а также снижение ставок по срочным и бессрочным вкладам. Зимой, под влиянием массовой безработицы, мы принуждены были пойти еще дальше в направлении политики расширения про­изводства. Была обещана помощь для финансирования про­граммы по изысканию новых возможностей для применения рабочей силы, а также финансовое вспомоществование жилищному строительству. В итоге на эту особую акцию было предоставлено все же 3,4 миллиарда немецких марок. Крат­косрочные кредиты, которые в конце 1948 года достигли 4,7 миллиарда марок, возросли в 1949 году до 5,1 миллиарда марок и увеличились в первом полугодии 1950 года еще на 2,3 миллиарда. Размер сумм, которые банки могли предоста­вить в качестве средне и долгосрочных кредитов, включая и ссуды Кредитного установления содействия восстановлению, достиг к концу 1949 г., 2,6 миллиарда; за первое полугодие 1950 года эта сумма увеличилась еще на 2 миллиарда.

В апреле 1950 года федеральное правительство приняло решение провести снижение налогов и допустить возвратную выплату уже уплаченных по завышенным налоговым став­кам сумм. Это была одна из мер, которые должны были способствовать усилению потребления и облегчению эконо­мических затруднений. Отметим одно противоречие: в «вой­не меморандумов» западные союзники критиковали немец­кую бездейственность, однако на проведение реформы нало­говой системы они первоначально отказались дать свое раз­решение. В этой связи уместно вспомнить, сколько энергии было потрачено на споры с союзниками — независимо от то­го, шла ли речь о размере производства стали, или о разум­ной политике демонтажа и разукрупнения предприятий, или об использовании так называемых компенсационных средств, или о наиболее целесообразных методах по ликвидации нехватки долларов, или, наконец, о том, как проводить дальнейшую ликвидацию направляемого хозяйства. Едва ли нужно еще указывать на то, что эта фаза в развитии «рынка покупате­лей» пришлась мне весьма кстати, — я смог ликвидировать ставшие нереальными остатки мероприятий и предписаний, касающихся направляемого хозяйства и регулирования цен.

Оценивая положение за истекший год, я заявил в вы­ступлении по Баварскому радио 27 декабря 1949 года:

«Отходящий в прошлое 1949 год прошел под знаком укреплявшегося хозяйства, которое, однако, одновременно еще набирало силы и расширялось. Я поручился, и именно в истекшем году, что таким путем нам удастся успешно справиться также и с социальной проблемой. И никто не сможет сейчас отрицать, что реальная покупательная способность, а следовательно, и жизненный уровень немецкого народа не переставали улучшаться, и что это было достигнуто частично благодаря увеличению номинальных доходов, но главным образом путем постоянного улучше­ния качества предлагаемых товаров при одновременном снижении цен»"

"

Неприятие монополии

Ввиду ограниченного срока полномочий Хозяйственного совета я не имел возможности провести эти планы в рам­ках франкфуртского собрания (Хозяйственный совет. — Прим. пер.). Но в те месяцы я не раз старался разъяснить общественному мнению основную мысль моей антикартельной установки. Так я высказался очень недвусмысленно в журнале «Фольксвирт» от 16 декабря 1949 года:

«В развитии конкуренции я вижу лучший залог того, что постоянное повышение производительности, не прекратится, что будет иметь место справедливое распределение и национального дохода и национальной продукции. В интересах действительно «социального» рыночного xoзяйства я не могу отказаться от этой движущей силы… Плановое и принудительное хозяйство, организуемое самими предпринимателями, кажется мне не менее недопустимым и вредным, чем правительственное принудительное хозяйство. Такое хозяйство не может быть определено по примитивной формуле приятия или неприятия картелей...

Следует помнить, что все соглашения об ограничении рынка, осо­бенно в области цен, в конечном итоге ставят своей целью ограничение конкуренции. Это верно, несмотря на все многообразие явлений, задач: и устремлений при практическом применении картельной политики, и несмотря на ее бесчисленные нюансы и оттенки...

В моих глазах эти попытки являются грехом против святого духа самой жизни, сокровенная сущность коего заключается в превращении, движении и развитии; поэтому здесь и бессильны все неуклюжие средства регулирования и стабилизации, свойственные плановому хозяйству».

27 декабря 1949 года я следующим образом формули­ровал свои мысли, выступая по Баварскому радио:

«Свобода господствует только там, где не злоупотребляют властью для подавления свободы, где она укоренена в кодексе нравственности и права того или иного народа и становится общеобязательным законом, высшей ценностью самого общества».

На съезде христианских демократов в Госларе 22 октяб­ря 1950 года я назвал будущий немецкий закон о картелях ядром социального рыночного хозяйства, причем «не должно быть допущено частнохозяйственное использование позиций силы, имеющих источником организационную или юридиче­скую основу, для стеснения свободной конкуренции. Феде­ральное правительство должно получить в руки действенное орудие против явных или тайных соглашений о ценах». В этом законе о картелях должны «найти применение и быть претворены в жизнь лучшие принципы нашей политики социального рыночного хозяйства». Этот закон получит значе­ние завершения целого этапа развития в истории германско­го восстановления."

А. Г., почти

KarL$оН, поддерживать и спонсировать расследования тролля и мошенника ekvity, который удаляет все свои каменты, потому что боится последствий, куда бо'льший урон для репутации. 

более того, если человек не оказывает платных услуг и никак их не рекламирует на сайте, то его деанонимизация незаконна. 

могли просто вчера дисквалифицировать Васька и Василису из конкурса, а не устраивать весь этот грандиозный шум с очередными расследованиями. На сайте уже не осталось место для трейдинга.

Мальчик Buybuy, у меня проблем нет, все свои каменты в мой адрес ekvity вчера удалил. Более того, если возникнут, то я их решу. 

И да, я против того, чтобы тема расследований и как следствия взломов страниц в соц. сетях продолжалась на сайте и лично Вами поддерживалась и  спонсировалась. 

Это моё мнение, на которое имею право. 

А Василиса обещала со мной познакомиться!