Увидел у Сергея Блинова сравнение недельной инфляции в 2024 и 2023 годах и посмотрел на него свежим взглядом.
Я немного «дорисовал» его, точнее, сделал пару пометок там, где инфляция прошлого года улетала в космос. Таких моментов было два. Первый – в июле, связанный с индексацией тарифов на ЖКУ. Второй – в ноябре-декабре, связанный в первую очередь с бешенным огурцом, помидорами и прочей картошкой. Да еще самолетами. В остальном же инфляция была сравнима с прошлогодней – без огурца, томата и самолета в ноябре она была стабильно ниже прошлогодней, в декабре же – как правило, несколько выше.
В остальное же время инфляция в прошлом году точно не была выше позапрошлогодней. Что интересно, скачкИ инфляции нередко списывали в том числе на скачкИ курса рубля, против чего я в целом не возражаю. Однако, за год импортные автомобили подорожали меньше отечественных (2,2% против 4,5% — а ведь цены вверх должен был толкать и рост утильсбора). А смартфоны с пылесосами – даже подешевели. Причем, я проверял по ценам на маркетплейсах. Если цены на IPhone ходили, как правило, за курсом, то «китайцы» более-менее стабильно дешевели.
Посмотрел беседу (дискуссию, интервью, кому как угодно) Василия Олейника и экономиста Олега Вьюгина. Интересная беседа.
Для начала скажу, с чем я согласен.
Абсолютно согласен с Василием, что уже скоро с большой вероятностью экономика либо «получит удар», как сказал он, либо просто пойдет заваливаться, и мы получим «хороший» кризис. Я давно об этом говорю, и мое объяснение, что причиной этого будет не ставка сама по себе, а комплекс факторов от отмены льготной ипотеки до запоздалого ужесточения макропруденциальных норм.
Очень понравилось, что сказал Олег Вьюгин насчет заморозки вкладов: «Все вклады уже в экономике. Смысла замораживать депозиты, чтобы привлечь их в экономику, нет. Есть один смысл – сохранение банковской системы в случае бегства вкладчиков». Насчет возможностей для бегства мы с вами еще подумаем. Пока дам один график от Павла Рябова:
Обратите внимание на правый график — рост депозитов год к году. И рост сейчас, как оказывается, не самый сильный, и падения (то есть «набеги» на банки) уже были. И ничего, как-то пережили. Переток денег со вкладов в фондовый рынок, возможно, тогда происходил, и тот начинал рост. Но никаких выстрелов в небо не было. Объем депозитов сейчас впечатляет больше в абсолютных цифрах. По отношению к ВВП он не так чтобы сильно выше прошлых пиков.
Сейчас, наверное, многие задаются таким вопросом. Стоит ли искать, ловить это дно? Если вы не разглядываете графики целыми днями (я, кстати, даже несмотря на активную торговлю, этого стараюсь не делать), если вы предпочитаете среднесрочные сделки, то вам лучше ограничиться работой на недельном графике. Как говорил мой отец об автомобилях: хороший стук наружу выйдет. Так и хороший тренд покажет себя и даже даст в себя зайти. Внизу недельный график Лукойла. На нем я показал все точки входа и выхода с начала 2022 года по начало 2024.
Первая точка входа была в августе. Перед этим было 3 недели роста. Свечка от 1 августа красная, но ее тело выше тела предыдущей недели, значит, она растущая. Но только свечка от 15 августа (зеленая стрелка) давала вход с комфортным стопом – за минимумом этой недели. Можно было купить Лукойл в конце этой недели. После этого было 3 недели роста, а четвертая закрылась падающей свечкой (хоть и зеленой, она отмечена красной стрелкой). Надо было либо закрыть сделку в конце этой недели, либо подождать пробития минимума этой свечи и выйти. В этой сделке можно было получить минимум 10% прибыли.
Давно планировал написать об этом, и вот теперь чтение книги Эрика Райнерта «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» сподвигло меня сесть за клавиатуру. Спасибо Rostislav Kudryashov за рекомендацию!
Многие из тех, кто пришел на биржу и потерял на ней, считают фондовый рынок лохотроном. Кто-то винит кукловода, кто-то говорит, что это казино. Я же считаю биржу почти идеальным свободным рынком.
А что такое глобализация? Это свободная (по факту условно свободная) международная торговля, перемещение капиталов, трудовых ресурсов. А еще всемирное разделение труда. И как пишет Википедия: «Сделать плоды глобализации доступными максимальному числу стран — одна из задач, стоящих перед мировым сообществом», но получается почему-то, что «глобализация ведёт к негативным последствиям: закреплению периферийной модели экономики, потере своих ресурсов странами, не входящими в „золотой миллиард“, разорение малого бизнеса, распространение на слабые страны глобализации конкуренции, снижение уровня жизни и др.»
Вспомнил на днях книгу Бартона Биггса «История инвестиционных стратегий. Как зарабатывались состояния во времена процветания и во времена испытаний» (в оригинале Wealth, War and Wisdom — в переводе «Богатство, война и мудрость»), в которой рассматривался опыт Второй мировой войны. Я писал раньше об этой книге здесь.
А сейчас я вспомнил о ней, потому что увидел в некоторых каналах высказывания о том, что мы уже увидели дно рынка. Биггс писал, что минимумы рынка часто приходились на те события, влияние которых на ход войны можно было оценить только спустя какое-то время. Например, минимум английского рынка пришелся на сражение за Дюнкерк в начале лета 1940 года. Главным успехом союзных сил Британии и Франции тогда была эвакуация основной части войск в Великобританию. Германии не удалось тогда разгромить франко-британские войска, зато удалось уничтожить значительную часть французской техники и почти полностью взять в плен голландскую и бельгийскую армии. Только представьте: впереди была целая война с бомбежками Лондона и других городов Британии, а акции после Дюнкерка только росли.